Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Здорово сказано! – вырвалось у меня.
А Элис шепнула мне:
– Не выступай. Иначе тебя, как морскую свинку, которая всем мешала, засунут в мешок. Помнишь «Алису в Стране чудес»?
Убеждён, вы помните, равно как помнил и я, поэтому тут же заткнулся, а дядя продолжил:
– Я собираюсь жить в этом доме, и так как он для меня одного немного великоват, ваш отец согласился тоже сюда переехать, чтобы все мы отныне жили вместе. Словом, если нет возражений, дом этот для нас, с божьей помощью, станет счастливым. А? Вот именно!
Он высморкался и по очереди поцеловал нас всех, и я ввиду Рождества не имел никаких возражений, хотя в другие дни считаю себя уже слишком взрослым для поцелуйчиков.
Затем дядя сказал:
– Спасибо большое вам за подарки, но у меня есть один, который мне ценен больше всего, чем я обладаю.
Это заявление мне сперва показалось не слишком вежливым, но тут он указал на цепочку своих карманных часов, и я увидел на ней трехпенсовик. Нашу монетку, которую мы ему подарили.
А он продолжал:
– Вы, дети, мне подарили её, когда были уверены, что я бедный индеец, и я не расстанусь с ней до последнего своего часа. Ну а теперь хочу вам сообщить, что пригласил нескольких друзей. Они помогут нам веселиться. Ведь сегодня для нас не только первый день Рождества, но и новоселье. А? Вот именно!
Они с отцом крепко пожали друг другу руки, потом оба высморкались, и отец сказал:
– Не часто встретишь на свете столь добрых людей, как ваш дядя. Он самый…
Но дядя его перебил:
– Эй, Дик, давай-ка без ерунды.
И тут Г. О. вдруг взглянул на него с ужасно разочарованным видом:
– Так, значит, вы совсем и не бедный?
А дядя ему ответил:
– У меня есть достаточно для моих скромных потребностей, а ваш отец благодаря своим деловым начинаниям достаточно обеспечит вас.
На этом все мы спустились вниз и перво-наперво оглядели лису. Даже заставили дядю снять стеклянный короб, чтобы её стало видно со всех сторон. Когда мы достаточно ею насладились, дядя провёл нас по всему дому – самому уютному из всех, где мне приходилось бывать. В отцовской гостиной висел очень красивый портрет мамы. Должно быть, наш дядя очень богат, раз смог заказать такой.
Эта книга оканчивается совсем как романы Диккенса. По-моему, ничего нет лучше. И в жизни бывает такое. Особенно если это чистая правда и у вас появился потрясающий индийский дядюшка, который устроил вам такой замечательный сюрприз.
Вы только представьте себе, как стало бы скучно, если бы мы подарили дяде шиллинг и три пенса, а он бы сразу сказал: «Ой, да на что мне ваш несчастный шиллинг с трехпенсовиком, когда я такой богатый?»
А он вместо этого сохранил свою тайну до Рождества и потом преподнёс нам её по-праздничному, так что она взорвалась яркими радостными огнями, как самый лучший фейерверк. Словом, по поводу Диккенса ничего не могу поделать. Как уж случилось на самом деле, так вам и рассказываю.
Ну, значит, мы осмотрели дом. И нас отвели в столовую, где мы увидели миссис Лесли, которая в поезде дала нам по шиллингу и пожелала доброй охоты. И лорда Тоттенхэма. И дядю соседского Альберта. И самого Альберта вместе с его мамой (не могу сказать, что она мне очень нравится). А самое главное, нашего собственного «грабителя», в новом костюме, с двумя его детьми. Дядя сказал, что пригласил всех, кто был добр к нам, а Ноэль немедленно задал вопрос:
– В таком случае где же мой благородный редактор, которому я написал стихи?
Дядя ему объяснил, что у него не хватило смелости пригласить на обед человека, которого он совершенно не знает. Иное дело – миссис Лесли. Лорд Тоттенхэм, старый друг дяди, представил эту леди ему, после чего дядя смог обратиться к ней с просьбой оказать честь своим присутствием на нашем новоселье. И, сказав это, дядя отвесил миссис Лесли галантный поклон.
– А что насчёт мистера Розенбаума? – поинтересовалась Элис. – Он был так добр. Приглашение стало бы для него приятным сюрпризом.
Взрослые почему-то засмеялись. А дядя сказал:
– Взятый вами взаймы у него соверен ваш отец возвратил. Боюсь, ещё одного сюрприза мистеру Розенбауму не выдержать.
Я счёл своим долгом напомнить про мясника, который и впрямь был добр, но они опять засмеялись. И отец, улыбнувшись, нам объяснил, что людей, с которыми вас связывают пусть и добрые, но исключительно деловые отношения, на частные торжества в узком кругу не приглашают.
Когда всех позвали к столу, мы вспомнили слова дяди насчёт холодной баранины и риса, однако зря волновались. Обед был прекрасен, а уж такого десерта я и подавно никогда не видел. Нам положили его на тарелки и отправили нас в другую гостиную, что было гораздо веселее, чем сидеть со взрослыми.
Только дети «грабителя» не захотели уйти и остались вместе со своим отцом. Они вообще вели себя как-то застенчиво и испуганно, ничего не говорили, а только смотрели на всё блестящими глазами.
Г. О. они показались похожими на белых мышек, но после того, как мы их узнали получше, нам стало ясно, что не такие уж они беломышные. Я расскажу о них множество интересного, но только в следующей книге, потому что в этой уже нет места.
Мы долго играли в необитаемые острова, пили имбирный лимонад за здоровье дяди, и нам было так хорошо и весело, что когда Г. О. ухитрился опрокинуть свой стакан на новое платье Элис, она с ним ни чуточки не поругалась.
У братьев не должно быть особых любимиц среди сестёр. И Освальд никогда бы себе не позволил ставить одну из них выше другой, а если бы и позволил, никакая сила не заставила бы его в этом признаться.
С тех пор мы живём в большом блэкхитском доме, и это очень здорово.
Нас часто навещает миссис Лесли. Наш «грабитель» – тоже. И дядя соседского Альберта. Индийскому дяде он нравится, потому что тоже был в Индии и такой же загорелый. А вот кто дяде совсем не по нраву, так это Альберт. Дядя говорит, что он лопух.
Скоро я начинаю учиться в школе, которая называется Рагби[38]. Пойдут в неё также Ноэль с Г. О. А после, возможно, нам всем предстоит поступить в оксфордский колледж Баллиол, который окончил наш отец.